Звезда по имени «Надежда».
Автор: Your Secret Dreams
Пэйринг: Эрик/Лилиан
Жанр: Love Story
Райтинг: PG
Предупреждения: нет, если не считать рейтинга… Саммари: «Любые отдам мечты за то, чтоб туда, где ты. Ты знаешь меня: я все променяю. Любые отдам мечты»
Глава первая: «Мы странно встретились»
«Ты не ищешь, кто спасет.
Ты решил уж не спасаться
И это сложно понять.
И невозможно помочь.
И наступает опять
Обыкновенная ночь»
Ты решил уж не спасаться
И это сложно понять.
И невозможно помочь.
И наступает опять
Обыкновенная ночь»
Глава 1Холодный, свежий воздух обжигает горло. Трудно дышать. Но надо идти. Идти вперед. Неважно, собственно зачем. Главное идти. Вперед. Не сдаваться…
Сзади треск горящего пламени, грохот падающих стен, крики людей…Все это в прошлом… Возможно, кто-то погиб… Да… Но… Им было наплевать. Наплевать и ему.
- Ну, и черт с вами со всеми! – Крик в пустоту. Крик беспомощный, но злой.
Мужчина. Высокий. Тяжело бредет по пустой улице. Никого нет. Все ушли смотреть пожар. Ему это на руку. Ему нужно собраться с силами, которые, как березовый сок утекают из него сквозь невидимый разрез.
Он идет неуверенно, но прямо. Мокрая рубашка прилипла к телу. Чихает. Зима. Возможно, он простудился.
- Возможно, я умру… - тихо шепчет сам себе. Мысль не вызывает страха. Только констатация факта и все.
Плачет. Не чувствует слез. Они, как вода стекают по щекам, чертя не длинные, но быстро замерзающие дорожки. Плачет. Он плачет. От злости. От бессилия. Еще полгода назад он мог все. Он был неуязвим. Столько лет он гнал от себя мысль… о самом прекрасном чувстве. И оставался неуязвимым. И только поддавшись ему, понял: он уничтожает сам себя. Но остановиться уже не мог. Без любви жить можно. Да. Только не узнав, что это такое… Если узнал, то – все. Нельзя. Но от любви до ненависти всего один шаг: маленький и тяжелый.
Ненависть и боль уже не умещаются в его потрескавшемся, измученном сердце. Они рвутся наружу. Он теряет силы. Смерть… Смерть казалась избавлением…от всей этой жизни… Но он слишком сильно цеплялся за нее, за жизнь, которая так безжалостно мучила его. Как собака, которую безжалостно бьет хозяин, все равно ластится, еще надеясь на кусок мяса.
Лужа. Скользко. Все покрыто изморозью. Зима. Поскользнулся. Упал. Дорога. Надо отползти… На…до…
- Сударь, вам плохо?
Голос. Мягкий. Нежный. Глубокий. Не царапает и не колит. Греет, ласкает. Рука опускается на его плечо. Он инстинктивно закрывает лицо, пытаясь привстать и рассмотреть «то» существо, что дотронулось до него. Быть может, это – ангел…
Ангел… Как долго он был ангелом… Ангелом музыки… Забыв совсем, что человек… Начиная игру, он сам верил в то, что она реальна. И только сегодняшний день, в конце концов, разубедил его. Безжалостно. Подло. Сильно. Но это в прошлом. Все – в прошлом…
«Ангел» имел женские очертания. Он не видел лица. Перед глазами все плыло. Лишь уловил дуновение холодного аромата духов… А может, это запах смерти? Увидел зеленый бархат дорогого манто… Да золото в ушах у женщины блестело у него в глазах двумя крошечными звездочками. Звездочками надежды…
- Вы – ангел? – тихий хриплый шепот: ему трудно говорить. Горло, как колом пронзило.
Звонкий смешок.
- Может быть… Может быть… - голос насмешливый, но добрый. – Вы не ответили: вам плохо?
- Нет, мне чудесно, дитя мое… - он не сдержал сарказма. – Я прекрасно себя чувств…
Он не договорил. Боль и холод сделали свое дело. Еще ничего не поняв, ничего не почувствовав он потерял сознание.
- Mon Dieu! Жак, он, что умер?! – Девушка всплеснула руками. Из неподалеку стоявшей кареты вышел высокий статный лакей.
-Нет, сударыня, он в обмороке… Наверно, пострадал при пожаре…
- Мы должны взять его собой. – Девушка присела рядом с мужчиной и убрала недвижную руку с лица. Слегка вздрогнула, но глаз не отвела.
- Papa будет в шоке! А, что скажет Maman? Графиня мне никогда этого не простит!
- Жак! Возьми его и отнеси в карету! Не гоже бросать человека на мостовой.
Молодой человек повздыхал, но приказ выполнил, бормоча, что-то типа: «Графу сами все объясните…» Уложив его в карету, он сел и карета тронулась. Лошади цокали по мостовой. Где-то еще кричали люди, кто-то стрелял…
А спустя несколько минут там, где стояла карета, появились двое полицейских. Осмотрелись.
- И действительно, исчез… Точно – призрак… - сказал один другом и оба спустя мгновение исчезли в утреннем тумане.
А карета уносила Призрака в новую, странную историю… Совершенно новую жизнь. Такую непохожую на его прежнюю…
И все же призраки из прошлого еще вернуться. Это судьба.
Глава 2: Прошлое наступает на пятки
Глава 2: Прошлое наступает на пяткиБежать от себя немыслимо.
Бежать от судьбы бессмысленно.
Любить прошлое заманчиво.
Верить в него – обманчиво.
Но только понять надобно,
Что есть истина, что – игра.
И выбрать следует лишь должное:
Бывшая - настоящая, та – одна.
Любить прошлое заманчиво.
Верить в него – обманчиво.
Но только понять надобно,
Что есть истина, что – игра.
И выбрать следует лишь должное:
Бывшая - настоящая, та – одна.
- Эрик, где вы, можно узнать? Ну?
Дверь малахитового кабинета с шумом отварилась и на пороге возникла молодая, статная женщина лет двадцати пяти в алом муслиновом платье с серебряными пуговицами. Ее красивое, но не кукольное лицо, украшала голубая шляпка с серым пером и легкой вуалью. Зоркие зеленовато-голубые глаза с интересом осматривали комнату, золотые локоны выбивались из-под головного убора в виде причудливой прически. На руках – перчатки и пара золотых колец, в ушах – сапфиры в окружении алмазов, пурпурно-серая накидка-плащ – на плечах. В общем, это была достойная аристократка из достойного семейства. Графиня Лилиан Мария де Лакруа.
- Не стоит так кричать, миледи… Я – не глухой… И уже закончил.
Мужчина в кожаном, черном кресле что-то писал на столе из красного дерева. Верно, счета или деловые письма. Поставив последнюю точку он поднял лицо от бумаг и улыбнулся вошедшей. На нем был фрак: не такой уж праздничный, просто выходной – черный, бархатный. Белоснежная батистовая рубашка с серебряными запонками. В довершении всего шелковый шарф, заколотый неброской, но дорогой заколкой. Лицо можно назвать достаточно красивым: тонкие, изящные черты лица, черные брови и волосы, серые мутно-жесткие глаза, прямой нос. Но это только с левой стороны. Справой у него на лице красовалась белая, по форме лица, маска. Состав ее непонятен: одни считают, что это тончайшая слоновая кость, другие, что это гипс. Это граф Эрик Стефан де Лакруа.
- Хорошо… Я могу и подождать. – Графиня оперлась на косяк двери.
- Не нужно ждать, дорогая. Я уже сказал, что закончил. Мы можем ехать к князю Малиновскому. – Граф встал, оправил фрак и подошел к жене: подал руку. – Идемте!
- Ах, какая честь! – не без ехидства заметила графиня.
- Лилиан! – Предостерегающе повысил голос граф.
- Что, Эрик? – устало поинтересовалась женщина.
- Ничего. – Очень тихо и внятно произнес он: это значит, что разговор закончен.
Их ждет князь, его полоумная жена, три дочери, шесть пекинесов, пять котов и чай с пирожными. Ехать не хотелось никому, но это был визит вежливости и они обязаны были его нанести.
- Извини, если… - уже в карете Лилиан положила руку ему на плечо и коснулась губами щеки.
- Ничего, Ангел… Это я… Просто, сейчас какой-то нервный стал… Я… вспомнил… - Граф смотрел в окно на дождливый, промозглый Париж: осень была в самом разгаре.
Ах, Париж-Париж! Что ты за чудовищный и прекрасный город одновременно?! Сколько в стенах твоих разбивается сердец!? А сколько счастливых лиц блуждают по твоим серым и цветным улицам!? Сколько ног в изящных туфельках, да грубых сапогах протирают камни твоих мостовых? Сколько нежных ароматов дорогих духов и мощного смрада нищеты наполняют пространство твоего воздуха?! Таинственный и обыденно пошлый, саркастичный и надменный, холодный и нежный… Город-мечта. Город-приговор. Город-судьба.
- Ты вспомнил ее. Эту девушку из Оперы? Да… Настоящая любовь… - графиня отвернулась, скрывая от мужа, влажные глаза.
- Прекратите, миледи! – Граф обхватил ее плечи. – Не плачьте! Да, я любил ее… Да… Быть может, еще и люблю… Но теперь в моем сердце живет еще одна более важная женщина. Женщина, которая разделила со мной мою боль, поделилась своей радостью, вылечила израненные тело и душу, встала рядом невидимым Ангелом защитником… И эта женщина – вы. Я люблю вас. Только вас и никого боле.
- Правда? – так наивно и по-детски спросила она.
- Правда…
- А, может… К черту его, этого Малиновского! Давайте поедем в Булонский лес, в Багатель…
- Нет, дорогая… Не стоит. Это пахнет скандалом, хоть я и не отказался бы…
- Ай-ай-ай, граф! – она засмеялась и прижалась к нему, к его мощной груди.
- Да, дорогая графиня… - он крепко обнял ее.
- Вы испортили мне прическу… И шляпку…
- Граф и графиня де Лакруа! – церемонно произнес дворецкий.
Несколько человек в зале оживленно переговаривались, услышав звучный глас, с интересом обернулись.
В комнате находилось одиннадцать человек. Во-первых, князь и княгиня Малиновские. Выходцы из Польши. Недавно вновь разбогатевший давно обедневший аристократический род. Он – невысокий, полный с лысой головой, аленькими острыми и злыми глазками и огромный ртом. Одевался дорого и со вкусом, по последней моде. Его жена – княгиня Анна – была высокой, худощавой женщиной с седеющими черными локонами и отсутствующим взглядом серых глаз. Поговаривали в свете, что она сошла с ума после смерти горячо любимой сестры во время пожара в Опере и пристрастилась к эзотерике. Кто знает?! Оба супруга беседовали с Лордом Честером, из палаты Лордов.
Их три дочери были просто тремя разными людьми, в которых ничто не говорит об единстве крови. Старшая Элиза в черном кардигане и розов шелковом платье беседовала с гостем – своим женихом – Герцогом Антурским. Она была недурна собой и чем-то походила на мать. Средняя сестра Розмари – невысокая толстушка с мышиного цвета волосами и острыми отцовскими глазами – развлекала беседой Леди Крайт, старую деву, богатую, как дьявол и страшную, как черт. Младшая же сестра Мелисса – красивая, немного томная, надменная барышня двадцати лет с черными волосами и бледным лицом стояла одна в самом дальнем углу и наблюдала за гостями и собаками, носившимися между всеми.
На тахте, рядом с камином сидел Барон Майер – молодой щеголь только что приехавший из-за границы и рассказывающий своей собеседнице об ужасах бунтов в России.
Его собеседницей была экзальтированная, молодая, темноволосая и кареглазая графиня де Шаньи. Она с интересом с слушала собеседника, сжимая в руке руку мужа – графа. Сразу было видно, что это сильная любящая пара и их не испугать призракам из прошлого.
Так вот вернемся к представленным гостям. Легким уверенным шагом в зал вошли уже известные нам граф и графиня де Лакруа. Малиновские с радостью направились к вошедшим, гости зашумели и не расслышали легко стона сорвавшегося с губ Кристины де Шаньи.
- Как он посмел явиться?! – Разъяренным шепотом произнес Рауль – граф де Шаньи, придерживая ослабшую жену, которая уже успела подняться навстречу вошедшим и теперь чуть ли не осела на пол.
- Он – теперь свободный человек… Он может все… И он женат… Он граф… Тебе не доказать, что он – это Призрак, спаливший театр. У него в руках деньги и власть, тебя лишь осмеют…
- Да, как он смеет?! – Не унимался молодой мужчина, наблюдая, как де Лакруа представляют гостям. – Я вызову его на дуэль! Я в порошок его…
- О, нет! Рауль, милый… Не надо… Он страшный человек. Теперь он может нам отомстить… Не стоит испытывать судьбу!
- Ты все еще любишь его, да? – прошипел Рауль.
- О, нет! Нет! Я боюсь… Но… Стой! Вот они идут к нам. Сейчас я опомнюсь… Я же теперь графиня.
- Да, ты – графиня. – С гордостью сказал Рауль и бросил быстрый взгляд на графиню де Лакруа. – Просто красавица.
К счастью, Кристина приняла это на свой счет.
- А это наши дорогие друзья – граф и графиня де Лакруа. Граф и графиня де Шаньи.
- Очень приятно. – Эрик, ставший похожий на восковую статую, галантно поклонился Раулю и коснулся руки одеревенелой Кристины.
- Взаимно. – Процедил Рауль, касаясь губами изящной ручки Лиллиан.
«Вот истинная аристократка! В любой ситуации сохраняет лицо… Ведь знает, кто перед ней, а улыбается, как ни в чем не бывало! Вот бы и Кристина…» Рауль тотчас отогнал от себя преступную мысль: чары графини уже начали действовать на него, но он все же противился.
«Вот вы какие… - думала Лилиан – Ничего такого… Так себе. Да, вы простушка, мадам графиня. Но такая беззащитная и пугливая… Да, это могло подкупить его»
« Кристина… Бог мой… Ты не изменилась, дитя мое… Все такая же»
«Эрик… О, Эрик… Мой Ангел Музыки… Бывший Ангел… Ведь теперь есть Рауль… Но эта женщина…. Боже, как она холодна. И как Эрик, мой Эрик, мог полюбить такую!?»
На этом беседа и закончилась князь Малиновский завел с Эриком беседу об экономическом кризисе в Германии, а Лиллиан принялась беседовать с Анной по поводу тяжелого воспитания мопсов и детей.
Глава 3: Эта горькая, сладкая месть
Глава 3: Эта горькая, сладкая месть…
Дверь с шумом распахнулась. Лилиан еще не успела окончательно избавиться ото сна, а Эрик был уже у нее.
- Простите, что так рано, мадам…
- Да, ничего… Всего лишь семя часов… - женщина расправила золотые кудри и тряхнула головой.
- Ты сердишься, Ангел? – граф опустился на край постели жены.
- Нет, Эрик! Я счастлива! Что не видно? – саркастично заметила она и посмотрела на мужа.
Эрик оглядел бледное лицо Лилиан, ее заплаканные глаза и залегшие темные круги под ними. Тяжело вздохнул.
- Честно говоря, вы плохо выглядите, мадам…
- А с чего мне выглядеть хорошо? Тебе же все равно… - Её голос дрогнул, но тут же она взяла себя в руки и с отсутствующим видом поинтересовалась. – Так что ты хотел обсудить со мной?
- Мне нужна твоя помощь. – Произнес Эрик, тайно радуясь, что женщина сама переменила тему.
- Правда? И в чем же дело? – Графиня встала и накинув пеньюар подошла к туалетному столику. – Твоя Кристина?
- Не моя. Перестань. Но… В целом, ты права. Я хочу отомстить ей. И ему… - голос звучал, как металл.
- Отомстить? – Лилиан сделала вид, что удивлена.
На самом деле именно чего-то похожего она и ожидала после встречи с четой де Шаньи. Но прошла уже неделя, а Эрик лишь не спал по ночам и молчал.
Вот она развязка! Придумывал хитроумный план… Ну-ну…
- Да, я придумал план, по которому…
- Эрик, ты думаешь, что я стану тебе помогать? – она вскинула голову и посмотрела на мужа, стоявшего у окна и бесцельно рассматривающего что-то за окном.
- Думаю, что будешь… - тихо проговорил он.
- Угрожаешь?
- Нет, констатирую факт… При всех твоих улыбках, ты на вечере была похожа на разбуженную змею.
- Ну, спасибо тебе…
- Лилиан, я не требую от тебя многого или чего-то недостойного… - Эрик опустился рядом с ней на колени и прижал к себе. – Лишь одно…
- Что? – Она, как всегда, трепетала в его объятиях, но пыталась сдержать трепет и казаться холодной и отдаленной.
- Ты же кокетка, Лилиан! – Весело произнес граф. – Так пококетничай с этим Раулем… Заставь его влюбиться в себя… И…
- И?
- И все…
- Весь твой план?
- Да. Весь. Все гениальное – просто.
- Да? Кто это сказал?
- Не знаю, но кто-то умный…
- Не знаю… - Лилиан освободилась из его рук. – Не знаю… Как-то это…
- Что?
- Ты не хочешь вернуть эту Даэ?
- Нет, Ангел, у меня есть ты… И большего мне не надо…
Горячи, сильный поцелуй. И ничего пустота… Впереди еще все утро…
И весь день. И еще много дней… Много-много.
Нечего и говорить, что просьбу Эрика исполнить было легче легкого. С Раулем Лилиан встречалась несколько раз. Один раз в ювелирном салоне, второй на одном из раутов, потом в театре. И всегда она выполняла то, что просил ее муж. Хотя Лилиан была не дура и начала догадываться, что не так и прост план ее благоверного. Но посметь перечить ему? ЕМУ? Нет… На это она не пойдет…
К тому же, ну что он может придумать? Вернуться к Кристине? После пяти лет счастливого брака с ней? Но был ли этот брак счастливым для самого Эрика? Этим вопросом графиня не занимала свой мозг.
А что еще мог придумать Призрак Оперы? Убить… Заманить графа куда-нибудь с ее помощью… Но, нет… Пока он и словом не обмолвился… Разрешил ей даже одной посетить графа де Шаньи у того в гостях, а не на съемной квартире.
- Нет! Ну в самом деле! Он же не сумасшедший: убивать Рауля в его же доме… На глазах у этой Кристины.
Несмотря на то, что с графом Лилиан виделась часто, графиню не заставала. У женщины даже создалось впечатление, что та предумышленно избегает этих встреч. Боится, что ли?
Ответа она не находила, а лишь опять собиралась на очередную встречу играть кокетку, которую муж тиран держит в ежовых рукавицах.
Для сегодняшней встречи она надела кремовое атласное платье и шифоновую накидку немного более темного оттенка. Белые перчатки, бриллианты и рубины на шее, руках, груди и волосах. Все, как всегда: шикарно и с достоинством! Как всегда.
- Передайте графу, что я поехала к графу и графине де Шаньи… Если он забыл… - наставила она дворецкого, спускаясь по парадной лестнице к экипажу.
- Да, мадам.
Женщина в позолоченном экипаже растворилась в тумане парижских мостовых. Город поглотил ее. Город, дарящий радость и отбирающий разум.
- Я так рада видеть вас, граф! Ах, этот свет слепит меня!
Графиня де Лакруа и граф де Шаньи сидели на бархатных диванах главной гостиной в стиле Луи-Филиппа: так любила Кристина. Все дышало роскошью и… простотой. Богато, но совершенно ни как… Не оставляет ни впечатлений, ни воспоминании… «Как и хозяева…» подумалось графине.
- А где же ваша прелестная супруга? – произнесла она, чтоб поддержать беседу. – Иногда у меня складывается впечатление, что она избегает меня…
- Кристина сегодня в театре… Ностальгия… - Рауль не отрываясь следил за ее изящными плечами, гордым подбородком, чувственными губами.
Да, его жена была хороша! Хрупкая, несчастная, всегда нуждающаяся в заботе… Но, бог мой! Ей так не хватало… породистости, что ли… Чего-то этого… Но теперь все. Не важно.
- Да? Как… как мило… Но тогда ваше приглашение… - женщина встала и подошла к столику у камина. Поиграем в невинность. – Так странно ваше приглашение… Оно может скомпрометировать меня… Ведь если узнает граф…
- Ах, прекратите, Лилиан! – Рауль, уже не владея собой, подошел к графине и обхватил ее плечи нежным кольцом, шепча на ухо. – Ведь мы оба знаем, что вам не нужнее этот граф… Это Призрак… Я все знаю про него… И про ваш брак… Кристина поведала мне историю этого несчастья… Но я готов помочь…
- Да? – Лилиан уже была готова отстранить его, но последняя фраза взволновала ее сердце. «Откуда это певичке известно о браке?! Не иначе, как ОН ее видел…». – И что же вам рассказали о моем браке с Эриком?
- Все. Решительно все. – Он отпустил ее и принялся расхаживать по комнате. – О том, что сразу после пожара вы пожалели его. Потом случилось то, что может случиться с юной двадцатилетней барышней и таким искусителем, как он: вы влюбились. И волею судьбы ему нужно было забыть о Кристине, он делает вам предложение и становится графом де Лакруа…
- Мило, и все? – она улыбнулась. Пока Рауль все правильно излагает.
- Нет, не все. Потом вы поняли, что, во-первых, он – монстр, а, во-вторых, не в силах забыть ЕЕ. Или не хочет. Вы живете с ним, как в аду графиня… Знаете, сначала я было подумал, что вы его любите и понятия не имеете о том, что он жаждет вернуть Кристину… И то, что вы покоряли мое сердце этими страстными взглядами – его наказка. Но потом…
Потом… Бог мой! Он обманул ее! Ее Эрик! Говорил, что любит! Целовал и обнимал! Для чего? Для того чтоб быть с этой дрянью из Оперы, что бросила его и ушла к де Шаньи! О, как она ненавидела его! Как хотела сделать больно! Но, как? Ах, да… Развод. Его можно и не давать, а доказательств измены у него нет… Да, ее и не было! Все ради него! Ради Эрика!
-… И, наконец, я понял, что вы переиграли его, моя дорогая Лилиан! – он обхватил ее ладонь и прижал к губам. - Вы предложили ему бежать с Кристиной и открыть мне путь к вашему сердцу! Вы – Ангел, Лилиан! Мой Ангел!
О, боже! Она чуть не лишилась чувств. «Не жди меня сегодня к ужину! Я еду в Нанси по делам. Завтра буду к трем» Это были его последние слова. Последние. Ну, ты и дура, Лилиан! Полная идиотка!...
- Граф, простите, но мне нужно собрать вещи и…
- Не нужно. Да, сейчас лучше быть дома… Когда выясниться побег моей супруги и вашего мужа, то у нас будет время для праведного гнева и сочувствия общества! А потом…
- Спустя полгода мы сможем пожениться. – Выплюнула графиня. – А их имена пусть будут запятнаны грязью. Прощайте, граф! Я ухожу. Не надо меня провожать.
- Дрянь! Какая же ту дрянь, Эрик! Ты меня использовал, как вещь… А теперь выбросил и сбежал! Да, ты трус… Ты… Ты….Ты… - шепот слетал с белых губ, по щекам ручьями текли слезы. Карету трясло по булыжной мостовой.
- Предательство невозможно… - голос стал тверже. – Я не одна теперь… И еще этот Рауль… Я справлюсь… Я смогу…