Звезда по имени «Надежда».
Глава 4: Прощайте, Эрик
Глава 4: Прощайте, Эрик…
Эрик, не думая ни о чем, влетел в кабинет. Куда это запропастилась его жена? Почему еще не вернулась от этого виконта?
- Гастон! – Позвал он дворецкого. – Где графиня?
- У графа де Шаньи. – Тот появился, как тень.
- Она сказала, когда будет?
- Нет, господин.
- Вы свободны.
Он сел на стул, закрыв глаза и откинувшись на спинку.
- Где же ты, Лилиан?
Воспоминания сегодняшнего дня завладело его разумом…
« Театр. Подвал.
- Ты пришла.
- Ты звал.
- Нет, ты просила о встречи…
- Твоя жена встречается с Раулем.
- И что?
- Ты не удивлен… Хотя… Ты…
- Ты пришла, чтобы…
- Остаться? Нет… Мне жаль тебя… Она обманывает и…
- Это тебя не касается. Скажи ты хочешь, чтоб я вернулся к тебе? Твой Ангел Музыки?
- Да… Но я не смогу уйти от Рауля. А бежать с тобой – бесчестье… И потом, твоя жена…
- Это ничто, ради нашей любви.
- Это подло.
- Я ждал тебя всю жизнь!
- Я выбрала не тебя. Прости… Ты жалок…
- Это ты жалкая… Несчастная… Ты обречена любить того, кто не сможет понять тебя! Ты навсегда заключила себя в клетку, в которой тебя вечно будут винить в том, что ты ни истинная аристократка… А лишь певица из театра… Ты будешь одинока в шикарном мире высшего света.
- Да? А ты?
- Я… А я…»
- Что это? – руки, которые барабанили по столу, нащупали что-то шершавое. – Письмо? Письмо Лилиан! Господи, зачем?
Дрожащие пальцы вскрыли конверт:
« Прощайте, Эрик!
Мир это остров печали, не успел свой век прожить, поминай, как звали… Очень неподходящая цитата. Или очень подходящая. Я просто не знаю, что еще написать. О чем. Как.
Сначала, я думала, что мне есть много, что вам сказать. А теперь понимаю. Ничего. Наверно, это обычное состояние, когда любишь фантом. Его нет, как нет и его любви… Простите, что заставила вас закрепить со мной этот союз. Просто тогда в Доме на скале, мне показалось, что вы любите меня… Или хотя бы понимаете и цените… Помните, Эрик? Тот день, дождь, который барабанил по крыше и наши тела, слитые в одно гармоничное целое… Хотя, верно, вы забыли уже глупую дурочку, что так безвозвратно подарила вам себя и сердце свое…»
- Забыть? Бог мой, дитя мое, как я мог бы забыть вас!? Ваше тело, такое белое и похожее на крылья ангела?! Вашу душу, полную чистоты и нежности!? Как?!
На глазах блестели слезы, в памяти плыли картины…
Темно. Тихо. Шепот губ и шелест ткани…
- Простите, Лилиан, но я… Ничего не умею… Я всю жизнь провел в клетке, в изоляции… Я даже не знаю, что делать… Как… Я…
- Тссс… - палец к губам, мягким, как шелк. – Не надо знать… Не надо уметь… Чувства сами вас найдут и помогут сделать все так, как надо… Не надо переживать…
- Но, Лилиан… Ангел мой… Зачем?
- Что «зачем»?
- Зачем вам я? Ведь вы наследница древнейшего и богатейшего рода! У ваших ног все самые лучшие кавалеры и любовники! Зачем вам бедный Эрик?
- Потому что вы не такой, как все… Потому что вы цельная, сильная личность, которая может все… Потому что вы необычны и знаете, что такое любовь… Потому что …
- Непознанное развлечение? Диковинная игрушка? – Горький смешок. По щеке бежит слеза.
-… потому что я люблю вас, Эрик…
- Я не достоин ничьей любви! Я – урод!
- Вы прекрасны, Эрик… Снимите маску… Нет-нет! Не противьтесь!
- Вы испугаетесь…
- Я вас уже видела…
- Да, но…
- Никаких «но»! Вот… Вот так… А теперь я коснусь вас… Я хочу изучить тебя. Здесь. В темноте и при свете луны. Чтоб запомнить каждую черточку, каждый шрамик… Все-все! Чтоб любить каждую частичку твоего лица! Чтоб хранить в памяти все, что связано с тобой! Всегда…
- Нет! Хватит! Прошу! – Отталкиваю ее руку и плачу. – Эрик не достоин!
- Ты достоин. Только ты достоин меня! А я тебя! Мы две половинки одного целого! Я одам все! Любые мечты, сны и слова за то, чтоб вечно находиться рядом и беречь твой сон от кошмаров и боли… Поверь…»
- И я верил… И верю… Но только тогда, когда вновь увидел Кристину то думал, что вновь ожили былые чувства… Но только на мгновение! Но теперь… Бог мой, Ангел! Что за ужасные вещи ты пишешь? – Граф вернулся к письму.
«…Но не зачем больше об этом! Я забыла. И ушла. Навсегда. Мне больно, Эрик. Очень больно. Где-то там, в сердце, жжет невыносимой болью. Я ведь любила… И так не готова была к предательству… А вы смогли… Смогли так легко и просто предать душу, которая ради вас была готова спалить себя в Аду! Которая пошла на это низкое кокетство с графом де Шаньи! Которая… Хотя вам, видимо, все равно…
Впрочем, хватит! Довольно, Эрик! Я говорю вам - довольно. Вы достаточно уже мучили меня. А я, видимо, вас. Разойдемся с миром. Я благословляю вас с Кристиной. Вы любите ее, но я так и не поняла за что… ЗА то, что предала вас? За то, что ушла к тому, кто красивее и богаче? За то, что со страхом жалела вас? За то, что чувствовала отвращение к вам? За то, что…
Нет! Довольно! Остановите меня! Это низко и подло. Я как девчонка не могу смириться с поражением! Я графиня де Лакруа потерпела поражение от хористки! Немыслимо для моей гордыни! И ужасно! Да! Вы – трофей и для меня! И я вас не люблю! Просто упустить вас! Отдать ей! Это удар!
Что я пишу? Что говорю? Простите меня, Эрик. Простите так, как я прощаю вас. И верьте я смогу жить хорошо. Одна. Там, где ни одна живая душа не найдет меня. Ни единый человек.
Прощайте, Эрик. И знайте: я больше не одинока. Я имею самое верное доказательство того, что хоть некоторое время вы любили меня: я жду ребенка. И будьте уверены, не потревожу ваше счастье с мисс Дае.
Прощай, Душа!
Лилиан, Твой Ангел…»
- Прощай… Нет, Лилиан! Нет! – удар по столу. Еще! Еще! – Ты не понимаешь! Ты не можешь понять! Я и Кристина! Это что-то выше этого мира! Что-то ненеальное! Неживое! Прости… За все…
Глава 5: Простите, Рауль
Глава 5: Простите, Рауль…
Граф де Шаньи сидел в белой гостиной, в то время как дворецкий принес ему письмо.
- От кого, Жан?
- От графини де Лакруа.
- Спасибо. Можете идти.
Все внутри трепетало и сжималось. Она написала. Почему? Не записку: «Жду. Люблю. Вечно ваша». А письмо… Почему? Зачем?
Развернул конверт, достал листок. Недлинное, но почему-то граф был уверен, что ничего хорошо оно не принесет.
«Простите, Рауль!
Прошу у вас прощение за то, что обманывала вас! За то, что это же самое делала и ваша жена. За то, что я не смогла помещать Эрику. За все…
Вы говорили… Я точно помню ваши слова: «вы его любите и понятия не имеете о том, что он жаждет вернуть Кристину… И то, что вы покоряли мое сердце этими страстными взглядами – его наказка»… Но потом вы решили, что я не могу быть этаким монстром… Ведь я Ангел во плоти! Жертва!
Рауль, ваша проблема в том, что в каждой женщине вы ищите жертву. А потом пытаетесь спасти ее.
Я – не жертва, граф. Не жертва в том смысле, который так мил вам. Я сама посадила себя в эту клетку. Сама сделала себя ЕГО рабой. Ведь я люблю его… Чтобы он ни делал… Я люблю его… Люблю, понимаете Рауль… Я люблю его сильнее, нежели он любит ее… вашу жену…
Извините и ее. Она вас тоже любит, Рауль. Она ценит вашу заботу и нежность. Не обижайте ее, если она вновь придет к вам. Потому что никого нет в этом мире у нее, кроме вас… И вашего доброго сердца… С Эриком она долго не пробудит. Он будет обжигать ее своей любовью: дикой, необузданной, страстной… Она воротится. Умоляю, примите ее, как бы вам не было тяжело… А я клянусь вам: приму его.
Это судьба, Рауль.
Простите меня.
Графиня де Лакруа Лилиан»
Вот и все письмо, что было в руках у Рауля. Она просила прощения ни за что… Она, действительно, Ангел… Милый и добрый Ангел…
- А это, что такое? В конверте лежал еще один листок. Старый и пожелтевший листок. Этакий вестник прошлого. Такую бумагу выпускали еще во времена молодости его отца.
« Многоуважаемый, Жорж…»
- Жорж? Причем тут отец? – Граф де Шаньи удивленно поднял бровь и впился глазами в письмо.
«… рад сообщить вам, что то, что вы просили выполнено. Сын вашей жены, который родился месяц назад, был доставлен к нам. На наше счастье бродячий цирк, в котором есть место для таких, как он ( вы понимаете о чем я?). Мы не нашли нечего лучше, нежели как отдать его в туда за пятьдесят франков. Мальчика нарекли Эриком. Думаю, что он не протянет долго: врожденная слабость, плохие условия жизни.
Надеюсь в скором времени увидеть вас.
Искренне Ваш, Джорджио Маргуэл»
-Боже мой! Он мой брат… Это… немыслимо… Это какой-то сентиментальный роман! Я не верю… Это еще, что? – в конверте лежало еще одно письмо.
По подчерку Рауль узнал, что оно от матери.
« Жорж, это немыслимо! Меня мучают конный шрамы и совесть! Это невинное дитя, а вдруг там и тогда, в этом грязном цирке он не погиб? Вчера днем я водила детей в какой-то бродячий цирк… Какой-то… Жорж, О, Жорж! Там был ребенок в клетке! Это ужасно! Его лицо… Наполовину уродливое… На ту самую, что и мой бедный сын! На правую, Жорж! Боже! Прошу узнай что-либо! Умоляю!»
- Жан! Жан! – Рауль вскочил с места и схватил шляпу. Этого признания с него было довольно.
- Где отец? – голос молодого мужчины дрожал.
- Граф в клубе «Пэрлес».
- Спасибо! К ужину не ждите.
Экипаж уносил графа де Шаньи к клубу «Парлес».
Он помнил тот день… Тот цирк. В отличие от многих сверстников и друзей это странное место не показалось ему интригующим и захватывающим. Оно было ужасно! И все эти безобразные люди… Ему было жалко их… Ведь они всего лишь люди… И ЕГО он тоже помнил… Маленькое, тщедушное тельце в грязных оборванных штанишках. Он должен быть старше его, Рауля, но голод, побои и неспособность к развитию делали его и старше по лицу, и мельче по телу… «Дитя дьявола»… Нет… Просто маленький ребенок, у которого не было ни любви, ни ласки… Он не получал на праздники шоколадных медведей, отец не трепал его по вихрастой головке, а мать не таскала за уши за провинность. Он не учился в престижной школе, он не знал ничего кроме побоев, насмешек и злого смеха… Ничего.
***
- Граф, к вам гость. – Дворецкий вплыл в комнату, как призрак.
- Кто? – Эрик, швырнул в чемодан очередную ненужную вещь.
- Граф де Шаньи и его сын.
- Да? Зовите в малахитовый кабинет.
« Кристина не вернулась что ли? Не решился придти сам… Трус… Прибежал с папочкой. Как… Как мерзко!»
Ловко, как кошка, Эрик спустился в кабинет и распахнул дверь:
- Здравствуйте, господа! Чем обязан?
- Это дело касается только нас двоих, сударь. – Старший Граф положил перчатки на стол. – Прошу! – Эрик пригласил его в кресло. – А вы, граф?
- Не обращайте на меня внимание! В вашем доме готовят чудесный кофе… Думаю, что Гастон мне окажет любезность.
- Конечно, сударь…
Дверь за Раулем закрылась.
- О чем будем говорить? – Эрик и сел напротив гостя.
- Об очень старом деле, граф… О вашем детстве.
Эрика передернуло.
Глава 6: Исповедь сердца.
Глава 6: Исповедь сердца.
Прости, если сможешь, Эрик… Видит бог, я не хотел тебе такой судьбы для тебя…
Ты думал он умрет… Ты этого хотел…
Да, я жаждал этого! Но не сейчас… Сейчас, когда увидел его… Мария упала в обморок. А я… Я, как будто помолодел лет на двадцать! Ты жив! Жив! И на моей душе больше не лежит камень, который давит ее и сокращает жизнь.
Ты не простишь меня… Но и я не хотел бы вскрывать раны в обществе…
Но ты жив. Жив и будешь жить, если смог пережить все ужасы и так подняться.
Я прошу лишь одно… Не мсти больше… Не мсти Раулю! Он не виновен в том, что ты оказался не удел! В том, что я отнял тебя от Марии!
Я! Я! И только я виноват во всем! Хочешь, убей! Но не делай больно им…
Просишь прощения? Скулишь? А зачем оно ему? Он тебя не знает? Ты ему чужой…Нет, не прощу. Если б вернулось время вспять, я бы не изменил решения. Я бы сделал также. Пойми. Ты никогда не был частью нас! Ты был иным! Маленьким, злым на весь мир! Пойми!
Что-то плохо мне… Сейчас…
Я не сын какой-то прачки… Не дитя дьявола… По сути я – никто. Ведь вы признались лишь из-за своего Рауля.
Ты… Граф де Шаньи… Наверно, мне стоит ненавидеть тебя… Но мне все равно…
В тот день, когда ты признался мне… Я не мог и слова вымолвить… Я только плакал… Как всегда про себя… В сотый раз пытаясь понять почему судьба выбрала именно меня? Почему кому-то доставались медовые пряники, а мне – удары плети, Почему кто-то ел с руки матери, а я подбирал крошки пола клетки. Уже не удивляюсь… Только не могу понять «зачем»… Зачем ты все рассказал. Это не меняет ровным счетом ничего. Ты мне не нужен, и я тебе не нужен… Мы чужие люди…
И только больно от того, как ты говоришь все… Что не прячешь глаза… Что… Ты не чувствуешь себя виноватым… Ты уверен в том, что я просто ошибка судьбы… И мне бы лучше было умереть… Ведь моя жизнь стоит лишь пятьдесят франков!? И ты заплатил все сполна!? Так зачем же я явился, да, папа? Ведь все уплачено… «Лучше б ты умер… Поверь, так было бы лучше всем… И тебе, и нам… Я не злорадствую… Просто ты бы не мучился, да и мать была бы свобода… Зачем ты живешь? Ради чего? Смерть – твое будущее.»
Но я жив! Слышишь, я жив! И буду жить! Как бы тебе не хотелось! Я не исчезну…
И всегда и везде буду немым укором всем вам… За то, что вы сделали… За то, что не сделали…
Эрик, простите… Вы не знаете, что это значит жить в постоянном страхе… Не за себя, за других… Я не могу полюбить вас, но мне вас жаль… Как брата… Я последую за вами, куда бы вы не пожелали, мой Ангел! Я буду вам верной… Но не просите большего… Я не смогу вас принять… Не смогу понять…
Да, вы несчастны! Да судьба подарила вам лишь терновый венец! Но я не могу понять, почему вы не умеете прощать! Вы желаете лишь мстить… А я… Я игрушка вашего мщения… Ей и остаюсь и по ныне.
И всегда.
Я не в праве выбирать, и подчиняюсь воли вашей.
Почему все так? Почему ты не можешь забыть его? Почему он не отпускает нас? Почему он – мой брат?
Да, он мой брат… И для меня это немыслимо… Я схожу с ума и теряюсь… Я становлюсь чем-то ватным, неспособным к сопротивлению и ощущению… Я, как игрушка в его руках… «Здравствуйте, братец…»: сказал он… И у меня в сердце застрял комок… Он не произнес, он выплюнул эти слова. Он презирает меня… Ненавидит за то, что я имел все, а он ничего… Но разве я виновен в том, что он родился ТАКИМ… Разве виновен я в малодушии своих родителей?
Я просил простить меня, но он не слушал… «Маленькому графу не изволено беспокоится»... Как? Как ты можешь? Ведь я не знал… Я бы не так поступил. Я бы окружил тебя тем, чего так нужно было измученному сердцу. И поверь, я не смог бы выбросить ребенка на улицу… Продать за пятьдесят франков… Не смог… Не стал бы.
Над морем светило солнце. Не ярко, не жарко, а нежно и тепло… Воздух был свежим, хоть и немного тяжелым. Будет гроза. Вечером, а, возможно, и ночью. А пока Дому на скале ничего не угрожает. Он пуст, как всегда… Стоит на отшибе, волны лениво точат скалу под ним, недалеко шумит осиновая роща. Чуть дальше начинаются поля и лес.
Природа… Она всегда лечила ее. Помогала справиться с трудностями, решить проблемы. Но сейчас она здесь одна с кучером, служанкой и болью… Которую не надо решать… Её надо лишиться… Раз и навсегда. Чтобы не было больше так плохо, когда вспоминаешь его руки, чтоб не билось сердце, как овечий хвост, когда думаешь о вкусе его губ… Чтоб ОН ушел из ее жизни раз и навсегда тихо и безмятежно, как Призрак…
-Жаннет! Добавьте угля! Мне холодно! – Лилиан куталась в пледы. Это не лихорадка. Просто ей плохо и здесь… Надо выйти… Куда угодно… - Нет! Жаннет, не нужно угля! Я ухожу!
- Но, сударыня… - начала было испуганная служанка, девица лет двадцати.
- Нет! Я не могу здесь! Меня все, ну просто все раздражает! Я должна подышать воздухом! Прости…
Последнее совсем невпопад, но она уже на улице, уже бежит по отрывистому склону, к спрятанной нише в скалах: Приют беглеца. Вот уж и правда именно туда, где ее не найдут и она сможет быть одной, она и уйдет! Если только…
Если только, не оступится нога на крутом склоне… И вместе с маленькой галькой полетит в морские недра изящное тело…
- Вы не слышали всплеск? – Спросила горничная у кучера.
- Нет, милочка… Это волны… Ну же! Идите в мои объятья и я подарю вам сладкий поцелуй…