Советов у меня лучше не просить, потому, что чувство юмора у меня сильнее чувства жалости.
Звезда по имени "Надежда"
Окончание...
Глава семь: И мне нужна лишь ты одна…
«В конце туннеля яркий свет
И я иду…
Иду по выжженной траве, по тонкому льду…
Не плачь, я боли не боюсь, ее там нет…
Быть может, я к тебе вернусь
А, может, я с тобой останусь… Светом…»
Граф де Лакруа быстрым шагом сошел с экипажа и приблизился к дому. Горничная с заплаканными глазами встретила его на пороге:
- Не вернулась, сударь! Горе какое! Не вернулась! Ушла гулять четыре часа назад! И вот! Уже закат, а ее нет… Ой, горе-то!
- Куда ушла? В каком направлении? – Эрик тут же сбросил светский лоск и выпустил на волю зверя. – Ну?
Аккуратно...- Туда! – Служанка махнула рукой. – К морю! К Опасному Берегу! Туда даже дети ходить боятся, ведь…
Стенания девушки Эрик уже не слышал – он бежал к морю. Как мог он ее бросить?! Надо было все объяснить! Поговорить! Но теперь… Теперь, видимо, уже поздно!
Начиналась буря. Граф подошел к обрыву, чуть левее под навесистой скалой можно было увидеть Приют Беглеца. Но только, если знаешь, что он там… Он не знал, да это было и не важно… Ее нет… Она не стала бы прятаться, играть с ним… Ведь это не его милое дитя Кристина, это гордая и холодная львица высшего света…
- Лилиан…
Эрик опустился на землю. Сила волн возросла настолько, что соленые брызги долетали до его ног. На берегу был виден горизонт черного чернильного цвета. На нем особо четко вырисовывались яркие следы молний, будто трещины на стене. Гром… Мощный и гибкий… Та трясет землю, как сильнейший толчок землетрясения, то стонет вдалеке, как раненый волк.
- Лили… Где ты, Ангел мой? Дай весточку… Помоги… - глухой голос Эрика слышится лишь тут на Скале. Остальное заглушает гром.
- Да… Я был неправ… Я… использовал тебя… Но Кристина… Ты сама не понимаешь… не понимала, что это за дитя… Она невинна и чиста… Она маленький лучик среди тьмы, что согревала меня в течении стольких лет, прожитых в подвале… Солнце… Ах, да! Ты не знаешь, я так заву ту, которую все величают мадам Жири. Солнце она другая, она сильная и властная, как ты… Она выдернула меня из Ада и подарила новую жизнь, как ты! Но… Я не могу предать мою верную ученицу. Мою дорогую Кристину, что так боится и так благоволит меня! Не могу…
Ты не понимала… А я не мог объяснить, что там, где есть место жалости, нету места любви… А где страх и подавно. Лилиан! Как можешь ты сравниться с ней!? Ты другая! Ты не маленький лучик света, что не давал мне, как цветку зачахнуть… Ты – сноп света, состоящий из мириад огней разных цветов! Ты озарила мою жизнь! Ты сотворила меня заново! Научила смотреть в глаза тем, кто призирал меня! Научила бить их, не доставая ножа… Ты была моей матерью… моей наставницей… моей защитницей…
Но я не знал… Не знал, что больше всего на свете ты хотела бы быть ей… Кристиной… Забиться в угол, прижаться ко мне, попросить помощи и защиты…
Лилиан, я был слепцом! Я так был благодарен тебе, но все же мечтал увидеть ЕЕ… Я не достоин ни тебя, ни жизни! Я…
Ты говорила, что можно верить в невозможное… Помнишь? Я не понимал тогда…
- Ты читал это?- Шелестишь страницами книги.
- Что? – Ласково провожу рукой по золотым локонам.
- Эту милую детскую сказку о девочке Алисе. – Смеешься.
- Я не знаю ни одной сказки… Я рос, а матерью мне была веревка, отцом – хлыст… На обед – побои, на сладкое – подзатыльник… Сказки мне с лихвой заменяли посетители в цирке… - Горечь и боль. Ей не понять.
- Ты не веришь чудеса? – Тихий шепот на плече.
- Верить в невозможное? Невозможно, Ангел… - Глотаю комок в горле, не даю слезе упасть с ресницы.
- Да? – Игриво усмехаешься и читаешь в слух. – «- В невозможные вещи верить невозможно!
- Просто вы мало упражнялись. – сказала Королева – Я в вашем возрасте хоть по полчаса в день, но упражнялась. И мне иной раз удается с утра натощак поверить сразу в шесть невозможных вещей».
- И что это значит? – Усмехаюсь про себя. Боль почти ушла.
- То, что ты боишься… Ты жил всю жизнь один. Среди сырых стен ты окружал себя красотой… Шелком и парчой, батистовыми рубашками и камзолами, золотом и фарфором… Ты подсматривал за теми, кто приходит в театр, и научился перенимать их манеры. Ты научился рисовать, как Да Винчи, петь, как Эль Куро, говорить, как Вольтер… Ты внутри похож на самого умного, начитанного, изящного, талантливого клубного завсегдатая… Но внешне… Внешне ты чувствуешь ущерб… Чувствуешь то, что отличаешься от НИХ… Но это не так! Лицо это всего лишь лицо! И дело…
- Нет! Это не так! Если б все было так просто, то я бы не сидел в подвале! Люди злы, знаешь ли!
- Люди злы, но это не предел. Ты сильнее их! И вопрос не в том, что хорошо, а в том, что к чему идет! Ты можешь заставить уважать себя! Можешь делать так, как пожелаешь! Но ты боишься…
- Как заставить? Как? Насильно?
- Нет… Это глупо… Насилие нельзя победить насилием… Найди в себе силы: улыбнись тому, кто плюет тебе в душу! Попробуй жить так, чтоб солнце вставало не только за стенами твоего подвала, но и в нем самом…
-… Но и в нем самом… Получается… Получается, что я понял… Я отпустил ее… Она говорила со мной, сказала, что будет тенью. Сказала, что станет верной… Но зачем? Зачем мне тот, кто боится? Кто не понимает… Зачем мне «друг, который только и думает, как улизнуть куда-то»? Я не хочу так, слышишь? Слышишь?
Эрик уже задыхался, пытаясь перекричать приближающуюся грозу. Его трясло, как в лихорадке. Начался дождь и крупные капли стекали по его лицу, смешиваясь со слезами и застилая глаза. Маска сорванным клочком валялась у ног.
- Ты говорила, что я должен снять ее! Там, где люди! Там, где меня увидят! Я готов! Я только сейчас готов выйти на самую людную улицу и прокричать: «Я такой, как есть!». Но что это даст… Ты не слышишь… И не знаешь… Не знаешь, что я сказал ей, когда встретил в Опере, в тот день, когда ты уехала… Не буду лгать: я хотел бежать с ней. Думал, что люблю… Но ты… Ты дала мне то, что я не способен был получить с ней… И, как только, ты исчезла, я понял, что потеряв тебя, потеряю самую светлую и большую часть себя… Хочешь?! – Он обратился к небу. – Хочешь, я расскажу тебе то, что сказал ей?!
Небо безмолвствовало мощной громадой, но все таки сказал…
- Это ты жалкая… Несчастная… Ты обречена любить того, кто не сможет понять тебя! Ты навсегда заключила себя в клетку, в которой тебя вечно будут винить в том, что ты ни истинная аристократка… А лишь певица из театра… Ты будешь одинока у шикарном мире высшего света.
- Да? А ты?
- Я… А я… Я не один ни сейчас, ни всегда… Я нашел, чего не достоин. Но это есть у меня и я не намерен терять. Ее. Знаешь, она не похожа на тебя. Она сильнее. Она не позволила бы Раулю делать то, что он делает! Она заставила бы себя уважать!
- Так почему же ты пришел ко мне? А не рядом с ней? С такой замечательной и прекрасной?
- Потому что я – трус. Я не достоин ее.
- И это так, Лилиан… Единственное, что я достоин, это сделать один шаг. Один шаг в бездну навстречу судьбе… В Ад. И никогда не встречусь с тобой, хоть и буду думать о твоем нежном, но сильном голосе, который твердит мне: «Ты свободен, Эрик»!
По телу прошла судорога. Ноги не слушались, но он все же подошел к обрыву и посмотрел вниз. Закружилась голова. Черная бездна разверзлась перед ним. Вернее, под ним. Оставалось лишь набраться мужества и шагнуть…
- Прощай, Ангел…
- Нет!!!
Острый, полный страха и боли возглас пронзил все вокруг. Он шел откуда-то снизу из океана.
- Ангел? – Срывающимся голосом спросил пустоту Эрик.
- Нет! Это я – Лили! Не смей, слышишь! – Неожиданно у ног Эрика появилась рука, потом вторая. Вскоре над поверхностью отвеса показалась голова Лилиан. Прекрасная головка с ореолом растрепавшихся золотых волос. Он быстрее молнии, что озарила горизонт, втянул ее наверх.
Прижал к себе. Покрывал поцелуями мокрые волосы, глаза, губы, кожу…
- Ты жива…
- Конечно, идиот! – Слезы текли по щекам двумя быстрыми ручейками, сливаясь с дождем. – Я сидела там! В низу! В Приюте Беглеца? Это расщелина в скале! Я там пряталась в детстве, когда хотела, чтоб меня не находили очень долго… Я… Ну никак не думала, что ты решишься прыгнуть! Там же мелко! И скалы! Господи, Боже мо! Господи! – Лилиан обхватила его и прижала к себе.
- Я… Ты…
- Ты, что не понял из письма, что я собираюсь жить? Долго-долго… - Она засмеялась. – Я жду ребенка! Твоего ребенка, Эрик! Того, кого ты будешь любить больше жизни…
- А, если… Он будет таким же, как я?.. – Эрик посмотрел на нее собачьими глазами.
- То мы будем любить его, как я тебя. Мы будем для него снопом ярких искр! Научим улыбаться и драться! Быть таким, как все, хоть и не похожим на остальных… А теперь… Теперь ответь мне.
- Что?
- Кто ты Ангел? Или Демон? – Она улыбнулась.
- Я – человек, Лили… Всего лишь человек… - Он крепко-крепко прижал ее к себе и зарылся лицом в золотые локоны.
- Правильно… Наконец, ты ответил правильно…
Гроза утихала вдали, дождь кончился. А двое людей еще долго стояли на высоком берегу и лишь тогда, когда забрезжил рассвет, взявшись за руки, спустились в дом.
Начинался день новой жизни. Жизни, в которой есть место лишь ему, ей и их ребенку…
«We're walking in the air
We're floating in the moonlit sky
The people far below are sleeping as we fly…»
Конец...
@темы: Батлер, Призрак Оперы, мое, Акула Пера, фики
-
-
09.09.2010 в 17:06- Нет! Это я – Лили!
Облимила ты так его)
- Я – человек, Лили… Всего лишь человек…
Хорошая концовка)) Мне нра!)
-
-
09.09.2010 в 17:08Я про фон. И опять посинело...ты там химичешь что ли?
-
-
09.09.2010 в 17:14-
-
09.09.2010 в 17:17Точно))
-
-
09.09.2010 в 17:19-
-
09.09.2010 в 19:05Это тайна!))
-
-
10.09.2010 в 10:06Страаааашная))))